Форум » Regnum terrenum. Aeterna historia » Неожиданное предложение. 8 марта 1495 года. Рим » Ответить
Неожиданное предложение. 8 марта 1495 года. Рим
Yves d'Allegre:
Ответов - 37, стр:
1 2 All
Yves d'Allegre: Вильфор, сопровождаемый мадонной Оттавией, щебечущей и смеющейся от восторга, пошел наверх, где находился де Бомон. Д’Аллегру достаточно было знать, что с графом Отишаном все в порядке, и он решил, что лишним толпящимся около постели поправляющегося не будет. К тому же у него было важное дело к хозяйке дома. Рондине удивила его. Ей это удалось бы хуже, не заподозри франки ее в предательстве. Но Ив заподозрил, и пока они шли от дома Алессины почти убедился, что именно оно и было бы самым естественным ходом вещей. Чего проще, чем взять деньги с доверившихся, потом принять материальную благодарность от тех, кому их выдал? Двойная нажива, и без лишних затрат. Что и говорить, сколько бы ночей не провел франкский барон у Ласточки и какие бы приятные воспоминания о них не всплывали в его памяти, но с верностью любого толка слово "куртизанка" у него не сводилось. Так вот после такой убежденности в самый раз было удивиться вдвойне. Что не выдала и что согласилась принять графа. Кто-нибудь бы весьма справедливо возразил, что чего бы не взять, если за то дают много денег? Но даже за деньги не каждый и не на любое согласится. Д'Аллегр не сомневался, что и от золотых гор многие бы отказались, попроси их кто принять на неопределенное время раненого франка. И тем более женщина, предпочитающая зарабатывать весельем. Рондине же не отказалась, и до конца выполнила все обязательства. Что и говорить, удивительно. - А ты, оказывается смелая, - неловко усмехнулся барон, смущенно потирая небритую щеку. Ив попросил хозяйку на разговор, и теперь стоял посередине гостиной, где когда-то начинались их вечера, не зная толком, как начать. Идея, неясно мелькнувшая впервые, когда они с Вильфором только заговорили о том, чтобы наведаться в Рим, и показавшаяся тогда слишком нереальной, до сих пор во многих чертах оставалась смутной. Но Рондине неожиданно показала себя смелой и готовой на авантюру, и тем приблизила мечту к реальности. - Как у тебя сейчас идут дела? - в вопросе, заданном по причине необходимости, неожиданно для него прозвучало что-то личное, и Ив с преувеличенным вниманием стал разглядывать обстановку. Чувственные откровенные сценки, украшавшие стены и когда-то усиливавшие определенное настроение, казались сейчас неуместными и комичными.
Рондине: Рондине не возражая ни жестом, ни словом дала себя увести, переход от страха ожидания к ожиданию неизвестности был слишком резким даже для с легкостью относящейся к капризам клиентов куртизанки. Только сейчас она поняла, в каком напряжении все эти дни пребывала, как давила на нее эта постоянная боязнь возможного разоблачения. - Это больше глупость, чем смелость, - попыталась она отшутиться. Ей было странно смущение капитана, обычно он вел себя гораздо смелее, а тут - будто чем-то сконфужен, более того - растерян, и не знает, как себя держать. От этой неловкости и Ласточка вела себя скованно. Разговор был странно вежливым, словно не с этим мужчиной она делила ложе. - Как идут мои дела? - переспросила она. Что хочет услышать Ив? Сколько у нее было любовников? Но о таких вещах куртизанку не спрашивают, и без того понятно, что они были. Или он пытается узнать, нужны ли ей деньги? А кому они бывают лишними? Не ждет же он, чтобы она принялась перечислять все то, чем занималась в его отсутствие. Некоторых мужчин заводят подобного рода истории, но Рондине казалось, что д'Аллегр все-таки не из их числа. И пришел он не за этим. - Нормально, - продолжая про себя гадать, уклончиво ответила она. - Достаточно хорошо для того, чтобы позволить себе небольшой отдых. Как Ласточка не старалась, все равно прозвучало с намеком, только непонятно на что. Она проследила за взглядом барона. Он рассматривал иллюстрации с таким вниманием, будто их никогда не видел. - А ты как? - чувствуя, что надо что-то сказать, поинтересовалась она. - Я не думала тебя больше увидеть.
Yves d'Allegre: - Я? - барон в очередном удивлении мотнул головой, как будто что-то неожиданно сильно сдавило ему горло. - Я... ожидаемо. А тебе иногда нужен отдых? Накапливается неприятная усталость? Не думал, - он хмыкнул. Опять получилось лично и, отгоняя от себя неприятные и, возможно, язвительные по отношению к себе вопросы, Ив вернулся мыслями к тому, ради чего разговор вообще начал. - Если у тебя есть время на отдых, ты можешь оставить на некоторое время Рим? Эта мысль пришла ему в голову, когда они с Вильфором обсуждали возвращение в Рим. Пришла, потому что накануне им встретилась по пути путешествующая компания - трое мужчин и две женщины. Ив тогда подумал, что развеселая пятерка выглядит гораздо менее странно, чем их мрачная и напряженная троица, из которых один к тому же глухонемой. Для перемещающихся по делам савойцев они были слишком лишены беззаботности, что ли. Конечно, дела бывают разные, можно и по похоронным делам съездить, но их замкнутая компания могла и должна была вызывать у всех вопросы и желание чего-нибудь разузнать. Теперь надо было понять, как все это объяснить Рондине. - Мы едем по делу в Градару. Как савойские торговцы, - он насмешливо похлопал себя по костюму и, вспомнив, сбросил в кресло неполюбившийся берет. - Рим нам теперь не нужен, но есть некоторые вопросы к миланскому герцогу. Надеюсь, тебе Лодовико Моро неинтересен? Я изображаю глухонемого. Скажем, нам не хватает достоверности, которую... которую ты могла бы создать, Рондине. Ты ведь умеешь быть веселой и беззаботной, если это очень надо? Очаровательная жена савойца, как тебе такое перевоплощение? Оплата будет очень высокой. Денег было в обрез, но их всегда можно достать. Кто-нибудь назвал бы это грабежом, но Ив считал, что на земле, по которой прошелся его король, у него есть кое-какие права.
Рондине: - Отдыхать нужно всем, - с полуулыбкой возразила Рондине. Вопрос д'Аллегра прозвучал почти оскорбительно, но при этом она была уверена, что на самом деле тот не хотел ее оскорбить. Он все больше становился непохожим на уверенного в себе франкского капитана и не может быть, чтобы дело было только в одежде. Скрывая недоумение, Ласточка просто терялась в догадках. Он должен быть рад, что его друг жив и насколько возможно здоров, и он явно был рад, но было что-то еще. Он как будто злился, но она за собой вины не чувствовала, пожалуй, ей бы следовало ждать благодарности. Но она не услышала и простого «спасибо». Или ее любовник посчитал, что вполне достаточно полученных денег? Хотя, может дело просто в том, что он устал с дороги и вряд ли путь был усеян розовыми лепестками. Куртизанка сделала шаг навстречу, но остановилась - к такому Иву она не привыкла и не знала, как себя вести. Прежней легкости не было. В другой раз она бы с удовольствием помогла ему избавиться не только от берета, но франки могли спешить. К тому же она не видела своего отражения в глазах барона. Оставалось прибегнуть ко второму оружию – вину. Привычнее и, что уж там, приятнее было бы снять напряжение иначе, но пусть это будет вино. От неожиданного предложения рука дрогнула, хорошо, что кубок был еще пуст. - Ты шутишь? Она повернулась спиной, вроде как налить вина, а сама лихорадочно думала. Первым порывом было сразу отказаться, но были причины, почему она сразу не сказала «нет». И как бы удивились многие из ее подруг, если бы узнали, что заставила ее задуматься совсем не предложенная высокая оплата. - Чьей же… женой ты предлагаешь мне быть?
Yves d'Allegre: - Моей, - от неожиданности вопроса Ив оторопел и ответил быстро, даже резко. - Не волнуйся, у меня в мыслях не было предлагать тебе поехать для того, чтобы развлекать всех по очереди. "Всех" означало еще двоих, но барон не стал конкретизировать. Ему также не пришло в голову, что Рондине может сопровождать кого-то совсем другого, по той или иной причине, в том числе и по обоюдному с этим кем-то желанию. И, конечно, он был уверен, что берет не только женщину, от которой может быть помощь, но и любовницу. А как иначе? Он неожиданно опять разозлился, и опять не на то, на что злился еще только что. Черт, как много в разговоре оказалось подводных камней, в которых даже не разобраться. Он и не предвидел! - Ты поедешь со мной, - повторил он еще раз, четко и раздельно, потом смягчился. - Если, конечно, захочешь поехать. Ему нужно было время, чтобы подумать, и его как раз не было. Наверное, он должен был что-то сказать. Рондине как будто ждет чего-то. А чего? Капитан заходил по комнате и заговорил, тем тоном убеждения, который привык брать на советах или в спорах. - Ты... ты смела, ты умна и ты... ты очень красива. Ты знаешь, как, когда и что делать и говорить. Тебе не придется втолковывать понятное или бояться, что ты выкинешь что-нибудь странное... Ив добавил про себя "насколько этого вообще можно ждать от женщины", но с Рондине себе этой оговорки не позволил. - Ты сможешь сделать так, что никто ничего не заподозрит. Что никто не увидит в нас совсем чужаков. В задуманном нами деле это очень важно. Я пока не знаю, что именно нам предстоит провернуть, но знаю, что мне очень нужна там именно ты. Ив не мог быть уверен, что в "том деле" понадобится женщина, но если уж речь идет не о сражении, а об интриге, обмане, заговоре... да черт еще знает чем, то от женщины и впрямь может быть польза. - Я обещаю тебе щедрую оплату. Гораздо более щедрую, чем ты сможешь получить за все это время здесь. И обещаю, что сделаю все для твоей безопасности. Он остановился и повернулся наконец к слушающей его куртизанке. - Я прошу тебя.
Рондине: Рондине слушала капитана, но громче в ее ушах звучал звенящий от высокомерия голос Оттавии. Что вы вообще знаете, кроме жизни, творящейся на вашей богом проклятой улице? У вас даже нет возможности покинуть ее хотя бы ненадолго. В самом деле, с детских лет Рондине готовили именно к тому, чтобы стать куртизанкой. Ее образование было лучше, чем у иных римских матрон, тех, что морщатся и поджимают губы при одном ее виде, она была красивее многих из них, но она всегда будет одной из тех, кого называют продажными. В чем-то все-таки права графская невеста. Сам того не зная, насколько вдруг это стало важно, Ив сейчас предлагает то, что ей никогда не суждено узнать, пусть одним глазком, пусть внешне понять, как это - быть порядочной женщиной. Но быстро соглашаться - значит, продешевить. Она внимательно слушала. Даже по уклончивым уговорам становилось понятно, что это может быть опасным, куда опаснее, чем захмелевший и впавший в буйство гость. Тут в комнате не спрячешься и слуг на помощь не позовешь. Рондине подошла к д'Аллегру и провела рукой по небритой щеке. У ладони оказалась хорошая память, она оказалась прозорливее хозяйки и сразу "узнала" знакомые черты. - Тебе это очень нужно, если ты просишь, - глядя глаза в глаза, прошептала. - Как это странно... Я ведь и представить себе не могла, что когда-нибудь снова увижу тебя. Даже когда мне принесли Отишана, я не думала, что ты сам приедешь за ним. Она коснулась губами уголка его губ и отпрянула. - Об оплате мы поговорим, тем более, что раз... что если я уезжаю надолго, мне нужно оставить достаточно денег слугам. Пусть воротят нос, те, кто не знал плохих дней, ей пообещали хорошую плату, и она не будет упрямиться и притворяться, что это не так уж и важно. Но за этими расчетливыми мыслями надежно пряталась одна. Храни ее Пресвятая Дева, она ведь на самом деле хочет поехать. И лучше бы ей не думать об истинных причинах.
Yves d'Allegre: - Да, очень нужно, - понурившись, подтвердил Ив. Как тут было не согласиться? - Слуг не обидим. Я понимаю, ты хочешь быть уверенной, что тебе будет, куда вернуться. Сделаем, что так и будет. Он скрипнул зубами. Рондине, и как ей это удалось, заставила его помягчеть, почувствовать свою уязвимость что ли. Особенно теперь понял, что хочет, чтобы она согласилась. И для всего, что наговорил ей, и, не меньше, для себя. Ив притянул к себе куртизанку. - Я тоже еще недавно не думал. Казалось, мелькнем у Алессины тенью и нет нас. Но вот видишь, пришлось встретиться. И я не жалею. И все-таки в кошеле что-то позвякивало рядом с монетами. И он помнил об этом. Что положил перед поездкой это отдельно от всего, что за последнее время смог назвать своим. И было оно рядом, чтобы сейчас оказаться кстати. Не выпуская Ласточку, Ив исхитрился как-то развязать кошелек и извлечь кольцо. Надел ей его на безымянный палец и поднял ей руку к самому лицу. Красный крупный рубин переливался. - Как замужней даме тебе полагается кольцо, - Ив криво усмехнулся. - Не волнуйся, оно останется твоим, согласишься ты ехать или нет, - он судорожно сглотнул, - у тебя губы бывают ровно такого же цвета. Осознание уязвимости стало уже невыносимым. - Послушай, Рондине, я не имею ничего против того, чтобы убеждать, но если я скажу еще что-нибудь, то это будет уже скорее уговаривать. Не тот случай. Не хочешь, боишься или сомневаешься, так и скажи. Мы уедем как можно скорее. Уже вечером ни один гость не догадается, что утром и днем здесь что-то происходило.
Рондине: Теперь выбор был за ней и только за ней. И за короткое время близкого знакомства можно узнать мужчину. Рондине не сомневалась в том, что Ив больше не станет уговаривать и согласится с любым ее решением. Кроваво-красный рубин притягивал и неосознанно куртизанка коснулась губами холодного камня, будто заключая сделку. - Я согласна, - услышала со стороны собственный голос. Нужно было обговорить детали, но она молчала. Что-то изменилось, сейчас все менее походило на деловой разговор, где один предлагает плату, а второй торгуется, и каждый боится продешевить, но это и не было договором любовников. - Вот мы и женаты, господин барон. Шутка получилась сомнительной, они никогда не упоминали о том, кто ждет капитана во Франции, к куртизанкам ходят не для того, чтобы поговорить о женах, хотя случалось и такое. Скрывая неловкость, Ласточка быстро произнесла: - Мне нужно собраться, но для этого ты должен сказать, что мне взять из одежды, - и с усмешкой добавила. - Вряд ли мои платья подходят для добропорядочной савойки, боюсь, тебе придется непросто.
Yves d'Allegre: - Моей женой быть хуже, чем моей любовницей, - хмыкнул Д'Аллегр. - Я тебя предупреждаю. Он всерьез опасался отказа, тем приятнее было согласие. Осторожно выпустил Рондине из объятий и немного отодвинулся. Он выполнил задуманное. - Я понятия не имею, как выглядят добропорядочные савойки. Сделай, как считаешь нужным, - Ив рассмеялся. - Я не обижусь. Не забывай, что я всего лишь глухонемой. Только не переборщи. Все-таки мы женаты. Он не удержался, на какое-то мгновение его лицо исказила гримаса, как будто он сам удивился тому, что сказал. Ив не преувеличивал и уж тем более не наговаривал на себя, и жена барона могла бы это подтвердить. Он был требовательным и скупым на проявления чувств мужем. Баронессе не удалось бы позволить себе вольность в одежде. И любую другую, кстати, тоже. - Иди собирайся. И скажи Вильфору, что я жду его здесь. Надеюсь, невеста графа Отишана успела уже все ему рассказать. Я бы послушал новости от него.
Ги де Вильфор: Совсем незадолго до этого. Вильфор только хмыкнул вслед уходящему д`Аллегру и поспешил следом за Оттавией. Как непохожа она сейчас была на ту перепуганную и измученную женщину, которую они тайком привезли в дом Алессины, сейчас у нее разве что спина не пела. Интересно, понимает ли она, что теперь их пути расходятся? Ги в три прыжка догнал девушку и придержал за локоть. - Мадонна Оттавия, вы уже решили с Андре, куда вас отправят? Лучше обговорить все сейчас, чтобы не было истерик и слез в комнате раненого, к тому же лейтенант не был уверен, как на то отреагирует Бомон.
Оттавия: - Что? Оттавия, поднимавшаяся перед Вильфором с завидной живостью, почти перескакивая через ступеньки, несмотря на то, что они были высокими, а лестница ощутимо заворачивала, резко остановилась. Она обернулась к лейтенанту, чтобы проверить, не шутит ли он так неуместно, но не обнаружила никакого следа улыбки. Это было понятно даже здесь, на полутемной лестнице. - Я вас не понимаю, мессер. Андре совершенно ясно дал мне понять, что никуда без меня не уедет. Она холодно посмотрела на Вильфора. Конечно, этим двоим франкам удобнее теперь ее оставить, чтобы не путалась под ногами в дальнейшем. - Остаться мне негде. Я еду с вами, конечно, - Оттавия почувствовала растущую внутри обиду, но решила пока ее не проявлять, дать возможность Вильфору быстро разобраться в том, как обстоят дела и понять, что его вопрос является совершенно бессмысленным. – За время, что вас здесь не было, мессер, ничего не изменилось. Я по-прежнему его невеста.
Ги де Вильфор: Он с самого начала знал, что с девицей будут проблемы. Она была и осталась настоящей головной болью, но раз Бомон по-прежнему упорствует, называя ее своей невестой, то и его друзьям придется с этим смириться. Ги мысленно досчитал до пяти - на большее терпения не хватило - и ответил: - Мадонна, возможно, вы не поняли, но мы отправляемся не на увеселительную прогулку. В подобные походы женщин не берут, особенно - особенно, мадонна - невест. Граф де Отишан сам не захочет подвергнуть вас такой опасности. Давайте уже начистоту. Вы считаете, что достаточно сильны, чтобы выдержать все испытания, но... - Вильфор взял Оттавию за руку и невольно вздрогнул, почувствовав, как за короткое время загрубела ладонь девушки, - но вам все это покажется сказкой в сравнении с тем, что может нас ждать. Если бы мы ехали сразу во Францию, нам не о чем было бы спорить. Андре вам так сказал, потому что он не знает, куда и зачем мы едем. Иначе бы он первый привязал вас к стулу.
Оттавия: - Нет, мессер, это вы меня не поняли. В глубине души Оттавия испугалась того, как вздумала разговаривать с Вильфором. От такой наглости он мог разозлиться, и на его согласие было уже нечего и рассчитывать. С другой стороны, а как это согласие тогда вообще получить? Андре обещал ей, но его голос против двух голосов. Вдруг они убедят его? Нет, не убедят, ведь он обещал. Но вдруг их несогласие между собой обернется ссорой! Это было бы еще хуже. Страх, что все может обернуться плохо, сделал Оттавию красноречивой, а темперамента и убедительности, зазвучавших в ее голосе, с лихвой хватило бы еще на пятерых. - Сколько недель я живу здесь, в доме куртизанки. Вы хотя бы представляете себе, что это такое для меня? Не для вас, мессер, а для меня! - она нервно рассмеялась. - Или вы думаете, что это сплошное удовольствие? Посмотрите, - она подняла обе свои руки к самому лицу лейтенанта, - мне приходилось и готовить и стирать. И не спать ночами, прислушиваясь, не стал ли отдаленный хохот пьяных гостей этой Рондине вдруг ближе и не ввалятся ли они вдруг в комнату. Вы меня правда хотите еще чем-нибудь напугать?
Ги де Вильфор: Вильфор злился, но при этом не мог не восхититься настойчивости девушки. И все-таки одной горячности было слишком мало, потому, дослушав до конца, он парировал: - Вы все верно говорите, мадонна, но только о себе. Вам было плохо, вы волновались... А вы не пробовали подумать о том, что ваше присутствие может отвлекать Бомона, и, возможно, приведет к провалу. Понимаю, что наши с бароном жизни вас не волнуют, но речь идет не только о нас, но и вашем же женихе. До комнаты, выделенной Отишану, оставалось несколько шагов и Ги очень торопился, но перед тем, как ворваться к другу, сначала требовалось завершить все дела с его невестой. Меньше всего ему хотелось спорить с взбалмошной девицей и он довольно миролюбиво добавил: - На самом-то деле я не против того, чтобы вы ехали, но совсем не хочу тех неприятностей, которые может принести женская несдержанность. А вы не слишком-то сдержанны, мадонны.
Оттавия: - Я сдержанна там, где надо, мессер, - резко оборвала Вильфора Оттавия. - У вас просто не было возможности убедиться. Но я многое могу и много умею. Теперь Оттавия говорила шепотом. Комната, где лежал Андре, была совсем близко, и до него уже могли доноситься обрывки слов. Что будет, если он догадается, что она спорит с его другом? У нее осталось совсем немного времени, чтобы убедить Вильфора. Что еще можно отыскать, какие слова? На него не произвели впечатления ни напоминание, что она невеста его друга, ни что ей пришлось уже пережить. - Вы можете настаивать, но помните, если вы хотите меня оставить в Риме... - Оттавия выдохнула, - то вам легче самому перерезать мне горло. Так будет вернее, и мне не надо будет ждать, когда же это наконец произойдет.
Ги де Вильфор: - Мадонна, вы опять думаете только о себе! - Вильфор уже откровенно был раздражен и не скрывал этого. - Решать все равно не мне, но если вы действительно хотите с нами ехать, то должны придумать причину посерьезней, чем эти ваши стенания. Для того, чтобы убедить капитана, мне нужно убедиться самому, а пока я вижу, что вы боитесь только за себя и думаете лишь о себе. Да простит его Андре, но эта девица оказалась несносней чем можно было предположить. Конечно, многое объясняло, что ей пришлось пережить, но Ги задавил в себе чувство жалости. - Война закончена, но только для Рима, мона. Если вы надеетесь на заступничество Отишана, скажу сразу - оно ничего не решит. Граф прежде всего военный и, как бы ему не хотелось, не пойдет против блага для своего короля. Итак, мадонна, вам есть что сказать? Препирательство не добавляло никакого удовольствия и они очень спешили, поэтому лейтенант еще раз с нажимом повторил: - Итак, мадонна?
Оттавия: - Думаю только о себе? - Оттавия опешила. - Да, вы правы, мессер, я уже весь последний месяц думаю только о себе. Стираю, готовлю и убираю, и все только из чистого корыстолюбия. У вас, наверное, кровь холодная, как вода в Тибре зимой. И чтобы вы услышали, что вам говорят, вам надо долго перечислять, какая от говорящего может быть польза. Может, мне поклясться, что я сварю вам бульон, если больше будет некому? Нет уж, я этого делать не буду. Даже если из вас троих именно вы решаете, что идет на пользу короля, а что - во вред. Она посерела лицом и отошла, чтобы больше не загораживать проход к двери, за которой лежал де Бомон. Впервые она по-настоящему сдалась. Ей было горько и обидно, но если уж произошедшее не говорит в ее пользу, и если Андре не сможет отстоять ее перед своими же друзьями, посчитав, что польза от не ушла в прошлое, а в будущем не предвидится, то стоит ли вообще кого-нибудь уговаривать? И стоит ли вообще от будущего в этой компании ждать хотя бы чего-нибудь хорошего? - Идите, мессер. Андре будет очень рад вас видеть.
Андре де Бомон: Андре де Бомон, тем временем, сидел на постели, прислушиваясь. Жизнь в доме куртизанки вынуждала осторожничать, избегать резких звуков, чтобы ненароком не дать о себе знать посторонним и постоянно быть настороже. Не сказать, что такое положение вещей нравилось высокородному графу, с детства привыкшему к почтительному окружению слуг, но всё же спесивым глупцом Отишан не был, так что понимал, что другого выхода у них с Оттавией сейчас нет. Необходимо вести себя тише воды и – как положено добрым христианам – благодарить Господа за то, что всё обошлось. Вот только обошлось ли? Заслышав внизу мужские голоса, капитан насторожился и положил оружие поближе к себе. Рана до сих пор ныла, иногда тянущей, иногда острой болью, но всё же воин по натуре, уже слегка оправившись, с мечом Андре старался не расставаться. Кто знает, что придёт в голову хмельным гостям Родине, вдруг они заинтересуются всегда закрытой комнатой? Вдруг Оттавия попадёт в беду? Или слуги распустят язык? Криков, впрочем, слышно не было, только женские голоса несколько оживленно звучащие, чем обычно. Дверь отворилась, впуская незнакомую мужскую фигуру, оправдывая худшие ожидания, но рука, уже готовая схватить меч, замерла – Андре узнал сослуживца. - Вильфор? – вопрос уже привычно прозвучал негромко, но стремительно (насколько это было возможно для раненного) капитан подошел к лейтенанту и взял его за плечи, - вы вернулись за нами? Всякое могло быть – граф Отишан допускал всё, в том числе и разгром французской армии – но всё же видеть друга было радостно. Как напоминание о том, что они с Оттавией не одни в этом чужом и враждебном городе.
Ги де Вильфор: - Бог ты мой, как же я рад тебя видеть! Ему хотелось сжать друга в медвежьих объятиях, но он поостерегся. Бомон был еще бледен и явно заметно, что ходить ему нелегко. Но и просто стоять на месте Ги не мог. Он обвел взглядом скромную комнату - да что же это такое, даже кочерги нет, чтобы ее согнуть! - и, только со всей дури ударив себя кулаком в ладонь другой руки, почувствовал себя лучше. Тихий вопрос, хотя лейтенант и готовился, все равно застал врасплох. - Мы приехали за тобой, Андре. Обстоятельства изменились, мы не можем сейчас взять с собой мадонну Оттавию. Совершенно. Очень скупо Вильфор рассказал о минувших событиях. Разговаривая с невестой графа он был всего лишь раздражен, но сейчас почему-то почувствовал себя виноватым. - Вот такие дела, дружище. Сейчас нам ехать таким караваном просто невозможно. И без того мы привлекаем внимание. Один глухонемой д`Аллегр чего стоит.
Андре де Бомон: - Д`Аллегр тоже здесь? Да ещё и глухонемой, - Андре рассмеялся, хотя и весело, но немного нервно. Всё же радость встречи омрачалась тем обстоятельством, что опасность ещё не миновала. Да, солдатам на войне не привыкать к риску, но одно дело - сражаться в честном бою, а совсем другое – скрываться да рядиться. Хотелось спросить, зачем друзья вернулись? Ведь за графом Отишаном никто не отпустил бы Гийома и Ива так далеко, невзирая на заслуги Бомонов перед короной, но Андре оставил вопросы на потом. И от облегчения – всё равно вместе не так мрачно путешествовать, и от затруднения. - Оттавию придётся взять с собой, - сказал капитан, посерьёзнев и отбросив шутки. – Хотя бы в Пезаро её отвести, к отцу. Нет у неё другой родни. Нельзя сказать, что графу хотелось предстать перед будущим тестем в таком виде – больном и не очень богатом, но что оставалось делать? - Если вам не по дороге, то езжайте вперед, я вас потом догоню, - предложил Андре, подумав. – Нет так уж это и далеко. А Оттавию можно мальчиком нарядить, чтобы внимание не привлекать. Талант невесты к изображению других людей приходился как нельзя кстати. Оттавия забавы ради могла передразнить кого-то, получалось очень похоже. Да и притворяться немой ей не надо будет – чистокровная итальянка же.
Ги де Вильфор: Вильфор замер. - Андре, это невозможно. Если в этом мальчишке угадают переодетую женщину, ее сожгут на костре, и нас вместе с нею. Он не желал понимать Оттавию, но прекрасно понимал, почему не сдается Отишан. Лейтенант не имел права приказывать капитану, да и не на войне они сейчас, просить - и это ясно, как божий день - тоже было бессмысленно. Чувствуя себя беспомощным, Вильфор оглянулся на дверь. Сейчас ему очень не хватало д`Аллегра, тот умел находить нужные слова. Но капитан уединился со своей куртизанкой и, как подозревал Ги, быстро здесь не покажется. Женщины! От них все зло! - Мы не можем ехать в Пезаро. У нас есть приказ Его высочества. Ты понимаешь, что сейчас наши желания и нежелания ничего не значат. И без того... Он осекся. Как сказать о том, что, свернув в Рим, они и без того нарушили свои обязательства? Это могло прозвучат обвинением или попыткой выставить себя в лучшем свете, а Гийом этого совсем не хотел. - Мы заплатим Рондине достаточно, чтобы она оставила у себя мадонну Оттавию еще на некоторое время. Теперь, когда ты уедешь, это не будет настолько рискованно. За время объяснений он шагами измерим крохотную комнату. Какое же убогое убежище для графа де Отишана. Будь оно все проклято, где же д`Аллегр? Ги прислонился лбом к деревянной притолоке. - Прошу тебя, дружище, будь же благоразумен. Даже если ты уговоришь меня, то Бо точно не согласится и будет в этом абсолютно прав.
Андре де Бомон: - Значит, мне придётся уговорить вас обоих. Капитан не думал сдаваться, хотя в его спокойном голосе чувствовалась некоторая усталость. Ему уже опостылело прятаться за цветными юбками куртизанки и хотелось быстрее вернуться к прежней жизни. Пусть даже эта жизнь – жизнь воина - отнюдь не была лёгкой. - Оставить Оттавию здесь я не могу, - пояснил он свое решение, - и вовсе не по причине денег. Дом куртизанки не самое безопасное место, повезло ещё, что последний месяц мы прожили спокойно. Или ты забыл, как забавляются в подобных кварталах иные посетители? Трудно было сказать, имел ли в виду Бомон погибших товарок Рондине и Алессины, но в любом случае он выразился ясно. Веселый дом – не монастырь, здесь с женщинами никто не церемонится. - Я, конечно, понимаю, что ты хочешь как лучше, - Андре вздохнул и похлопал друга по плечу, - но, думаю, нам стоит позвать сюда барона. Вместе решим, что будем делать дальше. Путешествовать можно и поодиночке. Опасно, но не опаснее, чем жить во враждебном городе и уж явно честнее. Капитан видел, как изменилась Оттавия, как похудела от работы и жизни в постоянном страхе. Как бы то ни было, но она не бросила его, значит, и дальше их судьба будет общей.
Ги де Вильфор: - Почему, знаю, и уверяю тебя, дом Рондине - не низкопробный притон. В возражении Вильфора был резон, но и он не мог не признать правоты друга. Гостями куртизанок бывали разные люди, и вполне могло случиться так, что кому-нибудь из них могла попасться на глаза невеста графа. А в подобных местах не поймут и не признают отказа. Угораздила же Бомона нелегкая в ту ночь проезжать берегом Тибра. Если они приедут еще и с Оттавией, де Бресс точно будет в бешенстве. Надменный савоец, наверное, он и так стесал зубы до самых десен, когда Бо ясно дал понять, что никто его слушать и не собирается. Да советник весь пол слюной забрызгает, если, конечно, борода не помешает. - Тебе придется уговаривать еще кое-кого и это будет сложнее, чем переубедить меня или д`Аллегра. Есть еще и Филипп де Бресс. До того я с ним не имел особых дел, но, право слово, за время пути у меня несколько раз возникало желание свернуть ему шею. Имей в виду, дружище, даже если Бо согласится, это еще ничего не значит. И вместо дома Рондине мадонне Отттавии придется остаться на постоялом дворе. Я не представляю, чем мы сможем улестить советника Его высочества, чтобы он прислушался к нашим доводам. Ги и не заметил, что стал говорить "мы", он пока вслух не соглашался с Отишаном, но в глубине души уже принял решение.
Андре де Бомон: Андре же заметил это «мы», и это согрело его душу. Как приятно было видеть соотечественников после стольких дней одиночества! Разумеется, рядом с ним неотлучно находилась Оттавия, но всё же это другое… Граф отошёл в сторону, неторопливо, не показывая спешки и сел на кровати. Рана до сих пор давала о себе знать, если не болью, то той быстротой, с какой наступала усталость, так что он старался беречь силы, не бравируя. Пригодятся ещё, в будущем. - Какая советнику разница, - пожал плечами капитан, мягко, но уверенно опровергая доводы друга, - трое путников или пятеро? Торговцы большими группами разъезжают, безопаснее. Да и женщин с собой берут, если нужно сопроводить. Отишан мог бы добавить, что на постоялом дворе Оттавия не останется – граф поедет с ней, но не стал повторяться. Вместо этого он осведомился: - А почему де Бресс приехал с вами? Король ведет какие-то переговоры? Насильно вырванный из политической жизни страны, Андре ничего не знал о происходящем. Да и не стремился ранее узнать – поважнее дела были, но сейчас от расклада политических сил зависели их с Оттавией жизни, так что поинтересоваться стоило.
Ги де Вильфор: Зная, как может обидеть сочувствие, Вильфор старательно не смотрел на побледневшего едва не впрозелень Отишана. - Этому до всего есть дело, - выругался в сердцах. - Его бы воля, нас и здесь бы не было. Пододвинув к постели стул, он сел напротив Бомона. Вроде как тоже устал, на самом же деле не желая разговаривать сверху вниз. - Мы едем в Градару, но мне неизвестны подробности. Приказали - я и поехал. Только сдается мне, что дело тут совсем не в переговорах. Что-то намечается и лучше бы держать нос по ветру. Лейтенант помолчал и, нехотя признавая за савойцем что-то достойное, добавил: - А в этом де Бресс собаку съел. Потому он вроде как и за старшего. Только с Бо и ему не справиться. Так что если мы д`Аллегра уговорим, считай, что мадонна Оттавия уже на пути домой. Она же из Пезаро вроде бы? Так это совсем недалеко. Ги замолчал. Вопрос, который он собирался задать, не каждая дружба выдержит. И дело его это не касается, вот только если не спросит сейчас, потом не простит себе, если Бомон сделает ошибку. Граф слишком уж серьезно относился к своему слову. Конечно, избавить его от обещания Вильфору не под силу, но, может, тот хоть подумает. - Скажи, Андре, ты что же, на самом деле решил жениться?
Андре де Бомон: Такие вопросы так просто не задают, так что Андре внимательно взглянул на Вильфора. - Да, - сказал он медленно. – Мадонна Оттавия вполне приличного происхождения, да и девушка хорошая, не вижу причин забирать свое слово обратно. Про то, что «приличное происхождение» для невесты графа – это слишком мало, капитан упоминать не стал. Да, ему положено было жениться на девушке из состоятельной семьи, с приданным в виде земель и сундуков с деньгами, с родителями, которые облечены властью и титулами, одного с ним происхождения. Не просто дань традициям – это нужно для усиления рода, чтобы перед его именем не стояло слова «вымирающий». Разумом де Бомон это понимал, но так же понимал и другое – далеко не всякая женщина осталась бы с женихом во враждебном городе, в доме куртизанки, на положении сиделки. Какие ещё доказательства её чувств ему нужны? А что до него – отдавать Оттавию другому граф не собирался. Страсть, может быть, и дурной советчик, но пока ещё не выжил Андре из ума, чтобы расставаться с любимой женщиной без веских на то причин. И едва ли у Гийома были доводы, чтобы разубедить своего друга. Однако, учитывая то, что Вильфор с д’Аллегром сделали крюк, чтобы заехать за ним в Рим, пошли против воли де Бресса (а, может быть, и короля), их стоило хотя бы выслушать. Поэтому граф осведомился: - А почему ты спрашиваешь?
Ги де Вильфор: Вот как тут ответишь? То, что хорошего происхождения недостачно, чтобы стать ровней графу де Отишану? Но так Андре и сам в том не хуже разбирается. Мезальянс, конечно, но не в этом дело. Понятно, что непорочности от невесты ждать не следует, да и в этом Бомон наверняка уже убедился, не зря же столько дней он прятал ее в своей спальне. Хотя - хорошо зная друга, Ги скрыл усмешку - с него бы сталось жить в одной комнатой с девицей и не притронуться к ней и пальцем. - Я не знаю, - ответил честно. - Возможно, когда Рим останется далеко позади, ты посмотришь на мадонну Оттавию другими глазами, - и после короткой паузы добавил, - или она на тебя. Ги искренне недоумевал - зачем же сразу под венец? Уже того, что Бомон спас незнакомку, что поверил и пригрел, вполне достаточно для того, чтобы та осталась благодарной. - Ты обещал, я знаю, и спасибо, что сейчас не заехал мне по уху, - Вильфор натужно рассмеялся, - ладно, забыли. Считай, что я ничего не спрашивал, - и вздохнул. - У нас очень мало времени. Тебе помочь собраться?
Андре де Бомон: - Да, помоги, - капитан кивнул и поднялся со своего места. С невольным вздохом, хотя относился он к ране, а не к словам друга. Что на такое ответишь? Сомнения и неодобрение – естественные спутники любого неравного союза, к этому следовало привыкнуть. И ладно ещё лёгкие, понимающие намеки Гийома (пусть и смешно это звучит – понимающий солдат), но ведь будут ещё более резкие высказывания. Недруги будут шептаться за спиной, а вот родня выскажет всё в лицо. При мысли о матушке и о том, как он воспримет эту новость, Андре слегка поморщился как от зубной боли. Будь он поглупее, утешил бы себя мыслью о том, что Оттавия ей понравится, но именно глупцом де Бомон никогда не был. - Да я всё понимаю, - махнул он рукой, начиная собирать вещи, разбросанные по комнате, - не будет моя семья в восторге. Но им придётся смириться. Пока ещё я глава нашего рода. Собственно, так оно и было – после смерти отца всё досталось Отишану. И земли, и замок, и необходимость принимать решения. И необходимость нести ответ за свои решения. Так что, если Оттавия не передумает в доме отца, для неё ничего не изменится. - Кстати, я думаю обвенчаться с Оттавией здесь, - заметил он спокойным тоном, хотя и понимал, что для Вильфора это будет неожиданно, - не в Риме, конечно, в Италии. До возвращения домой. Так что твой совет не торопиться, немного он запоздал. Капитан понимал, что друг желает как лучше, но считал, что поступает правильно. Если он желает, чтобы его невесту приняли на родине с уважением, он сам должен отнестись к ней уважительно.
Оттавия: Все время, пока граф Отишан разговаривал с де Вильфором, Оттавия провела за дверью, чуть на отдалении. Она жадно прислушивалась к долетающим обрывкам фраз, но не решалась прильнуть к замочной скважине, считая это последним падением, особенно болезненным после всего, на что ей пришлось пойти. Ей мало что удалось услышать, скорее даже ничего, и она ужасно волновалась, ожидая своей участи. Момент истины должен был раскрыть истинное отношение к ней Андре, и она волновалась даже больше, чем в подземельях замка Святого Ангела, когда слышала приближающиеся шаги тюремщиков, что в любой момент могли оказаться шагами самой судьбы. - Мадонна… Занятая своими мыслями, Оттавия не заметила подошедшей Софии и не сразу поняла, что обращаются к ней. - Барон в гостиной и ждет того, второго, с которым он приехал. По очень важному делу. Вы уж передайте. Нечаянному поручению Оттавия обрадовалась. У нее теперь было полное право зайти в комнату, выпроводить из нее Вильфора и, наконец, все узнать. Она тактично постучала, выждала короткую паузу и вошла. - Мессер, - лицо Вильфора показалось ей озадаченным и недовольным, и она сочла это добрым знаком, - вас ждет в гостиной барон. Кажется, что-то очень срочное.
Ги де Вильфор: Ги посторонился, пропуская Оттавию в комнату - им будет о чем поговорить с Отишаном. Без сомнения, она подслушивала, но кто бы на ее месте удержался? - И как мне убедить Бо в том, в чем я и сам не уверен? Задача казалась не из легких. Д`Аллегр решит, что Бомон рехнулся, а следом умом тронулся и сам Вильфор. И будет прав. Потому что иначе, как горячкой, подобный бред не объяснишь. Тащить с собой девицу... Хороша тайная миссия! С чувством близкого провала Ги вошел в гостиную и озадаченно остановился. Он ожидал увидеть капитана предельно собранным, готовым сейчас же двинуться в путь, а вместо этого его глазам предстала идиллическая картина безмятежного отдыха. Ив с видом полного удовольствия на лице развалился в кресле и мирно потягивал вино. Казалось, они пришли в дом куртизанки за тем, за чем в общем-то обычно к куртизанкам и ходят. - Ты, кажется, передал, что дело срочное, - если бы не мысли об Оттавии, дружеской подначки в голосе было бы больше. - Как-то не очень похоже.
Yves d'Allegre: Пожалуй, Ив и впрямь расслабился несколько больше, чем следовало, но так уж получилось. И почему бы и нет? Они должна были добраться до Рима, и они это сделали, черт возьми! Де Бомон оказался если не совсем здоровым и бодрым, то уж точно живым. И задумка, неясно обозначившаяся еще по дороге сюда, не только прорисовалась полностью, но еще и удалась. Рискованная, но, как был уверен капитан, дельная. В общем, самое время вспомнить о коротком отдыхе. Ив ни на мгновение не забывал, ради чего они выехали из Неаполя, но согласие Рондине кое-что добавило к его настроению. Ночи, а если повезет, то иногда и вечера он будет проводить с ней. Думать об этом было приятно, предвкушать тем более. Даже с большим удовольствием, чем он мог представить себе раньше, что Ива несколько удивило, но ненадолго. Он предпочел возможность недолго помечтать в кресле за вином. - Решил, что недолгая остановка во всей этой гонке не помешает. Выпей и ты, - Д'Аллегр кивнул на второй бокал, предназначавшийся для Рондине. - Я решил, что в плане де Бресса есть слабое место, и что не грех его немного улучшить. Для этого я беру с собой Рондине.
Ги де Вильфор: - Как, и ты? - вскричал Вильфор. Сегодня все сошли с ума, не иначе. Ладно, Бомон. Он еще не отошел от горячки, к тому же Оттавия ему вроде как невеста, но тащить с собой куртизанку?! Если уж так приспичит, неужели не найдут они шлюх в придорожных гостиницах? В горле пересохло и, осушив бокал и даже не почувствовав вкус вина, Ги плюхнулся напротив капитана. - Ты не пьян, не мог же ты так быстро напиться, - с сомнением протянул, отбросив и подобие субординации. - Вот ты мне скажи, на кой черт нам еще и Рондине? Или ты ею решил задобрить де Бресса? Другого объяснения у Вильфора не нашлось. Возможно, не такая уж плохая мысль - использовать веселую девицу в качестве презента, вот только савоец ее вряд ли оценит.
Yves d'Allegre: - Что значит и я? - изумился Д'Аллегр. - Кто-то еще кого-то приглашает поехать с нами? Вальяжность и сонливостью мигом слетели с барона. Он выпрямился в кресле. Но удивление Вильфора было понятно, так что объяснения требовались, хоть и с одним уточнением. Неприятно, как песком по металлу, царапнуло предположение насчет Рондине. Ив поморщился и едва удержался от неприязненного тона. - Его светлость может сам о себе позаботиться, - барон начал резко. - Я поехал в Рим, потому что решил, что должен это сделать. С чего это нам задабривать королевского наместника? Я солдат, а не поставщик женщин для приближенных его высочества. Но такая женщина, как Рондине, нам нужна. Посуди сам, в нашей прекрасной компании за версту видны серьезные намерения, которые почище, чем семейные дела и семейные дрязги. Она будет отвлекать внимание и придаст нашему маскараду правдоподобия. Ив приводил доводы спокойно, долго расписывал лейтенанту выгоды приобретения в лице куртизанки. - Только я хотел бы, чтобы было понятно, - барон подался вперед и со скрежетом поставил бокал на стол, - Рондине едет хоть и с нами, но со мной. Д'Аллегр ходил с приятелями к куртизанкам и не брезговал проводить время с той, которая этой же ночью или даже только что уже развлекала кого-нибудь из его друзей. Но теперь идея взять с собой женщину, которую он убедил лично и которой пообещал безопасность, чтобы она ублажала кого-нибудь еще, показалась ему и недостойной, и неприятной. Делиться Ив не был намерен. - Так что не только де Брессу следует позаботиться о себе самостоятельно.
Ги де Вильфор: До этого лейтенант был уверен, что его нельзя удивить сильнее, чем уже удивили, но теперь понял, насколько глубоко он заблуждался. Выдержки хватило только на то, чтобы не задать лишних вопросов, но Ги не без основания полагал, что по его лицу и слепой бы догадался, насколько он изумлен. Д`Аллегр же слепцом не был, до такой степени конспирации они еще не дошли. - Хорошо, как скажешь, - несколько раз кивнул и даже для убедительности выставил вперед ладони, показывая, что и не думал претендовать. У Ги появилось неприятное чувство, что лучше бы этого короткого диалога вообще не было. Но раз уж он состоялся, остается только сделать вид, что они обменялись парой ничего не значащих фраз, благо, что им и без этого есть о чем поговорить. Если уж каприз Оттавии не отвлечет Бо, то он готов съесть собственные сапоги. И Вильфор с сомнением покосился на покрытую дорожной грязью обувь. - Рондине не придется скучать в мужской компании. Оох, не так начал - чертыхнулся про себя Вильфор и торопливо добавил: - С нами еще собирается и Оттавия.
Yves d'Allegre: - Граф везет будущую графиню в самое пекло неизвестности? - теперь была очередь барона опешить. – Ты, конечно, отговаривал его, но напоролся на отказ? – он откинулся на спинку кресла. – Я так и понял. Забавно у нас получается. Две женщины, конечно, убедительнее, чем одна, но не невеста же! Куртизанки более приспособлены к сложностям, и хлопот с ними меньше. Он был немало растерян. С одной стороны, что делать с девицей, пусть даже она уже не девица? С ней ведь придется считаться, у нее, что уж тут скрывать, есть право проявлять недовольство. С другой стороны, не ругаться же с де Бомоном? И как, скажите, ему запретить? - Я не очень понимаю, зачем ему это надо. Что за необходимость?
Андре де Бомон: - Потому что ей нужно попасть в Пезаро. Де Бомон, коротко сообщив Оттавии, что они покидают Рим (вместе, естественно), направился вслед за Вильфором и поймал окончание фразы д’Аллегра. И тут же ответил, чтобы не тянуть время. - Мы ведь направляемся в Градару, - капитан по привычке понизил голос, - а там совсем недалеко дом отца Оттавии. Там мы с ней обвенчаемся, после чего я вернусь с вами к королю. Всё просто и, на взгляд Андре, вполне осуществимо. В Градаре де Бресс явно проведет несколько дней, если не недель, а Пезаро как раз там и находится. Ещё и на свадьбе все погулять успеют. Если, конечно, доберутся до места назначения в добром здравии.
Yves d'Allegre: Д’Аллегр не ожидал появления де Бомона, но выслушал его со вниманием. Не сказать, что он был рад такому повороту дел, но не нашелся, что возразить. Тот был настроен решительно, к тому же не подчинялся ему, да и вообще, никто его никуда не посылал с поручением. Про себя барон даже хмыкнул, что две женщины еще лучше, чем одна. Тут уж их компания принимает совсем приличный вид, чтобы не быть ни в чем заподозренными. - Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - кивнул Ив де Бомону. – В любом случае рад видеть тебя в добром здравии. Едем сегодня же к вечеру. Эпизод завершен.
полная версия страницы