Форум » Regnum caelorum » Новогодняя сказка в эпоху Ренессанса. » Ответить
Новогодняя сказка в эпоху Ренессанса.
Джованни Борджиа: Итак. Сюжета нет, пишем с листа. Желательно от сказочного персонажа оставить не только имя, но и основные черты характера. При этом, соблюдать сказочные реалии совсем не обязательно. Атмосфера - эпоха Ренессанса, но с допущениями. Т.е. вольная матчасть, но... В общем, все поняли. Список персонажей под катом. [more]1. Снежная королева (одноименная сказка); 2. Кай ("Снежная королева"); 3. Маленькая разбойница (оттуда же); 4. Осел (м-ф "Шрек"); 5. Кот (оттуда же); 6. Фея-крестная ("Золушка")$ 7. Олень ("Снежная королева"); 8. Лягушка-путешественница (одноименная сказка) 9. Мальчик-паж "Я не волшебник, я только учусь" ("Золушка") 10. Герда 11. Красная Шапочка (сказка та же)[/more]
Ответов - 49, стр:
1 2 3 All
Джованни Борджиа: - Дядя, дядя, расскажи нам еще сказку! - две пары блестящих детских глаз с восторгом уставились на сидящего в кресле старика. Он мысленно застонал и с тоской посмотрел на почти остывший глинтвейн. Но племянники, наперебой дергая за родственника за клечатый плед, уже забрались к нему на колени и в унисон попискивали от нетерпения. Старый сказочник подул на замерзшие пальцы и обреченно сказал: - Хорошо, но только одну. И с условием, если вы сейчас же ляжете в кроватки. Он дождался, пока дети послушно устроились под теплым одеялом и, подкинув в почти погасший камин очередное полено, начал... Темной-темной ночью... Нет, лучше не так. Темной зимней ночью, когда обитатели одного палаццо давно легли спать - кто укололся о веретенце, а кому Олле-Лукойе осторожно подул на глазки, - в самом главном зале появилось странное существо. Существо стащило с головы знавшую лучшие времена фетровую шляпу (помните, у нас игра с допущениями, главное - атмосфера) и стряхнуло с груди застарелую паутину. В неровном свете луны стали видны острые уши и залихватски закрученные усы. Существо осторожно чиркнуло спичкой и, двигаясь почти беззвучно, поднесло возникший, словно в сказке, огонек к фитилю стоящей на столе свечи. Теперь мы можем получше рассмотреть, кто же это перед нами. Увы и ах! Если кто-то ожидал красавца-мужчину, проникшего в замок, чтобы нарушить покой какой-нибудь обитательницы замка, или, хотя бы, ночного воришку, пришедшего, чтобы стащить пару-тройку серебрянных подсвечников, будут очень разочарованы. Таинственный незнакомец оказался обычным котом. Ай! На руке сказочника таинственным образом появилась глубокая царапина и он, став гораздо осмотрительней, продолжил. Нет, кот оказался совсем не обычным. Не у каждого кота такая шелковистая рыжая шерстка, такие замечательные сапожки и, главное, острая шпага. Сказочник поморщился - будто котам когтей не хватает, но благоразумно промолчал. - Меня зовут Фердинанд, - с характерным испанским акцентом произнес кот и снисходительно добавил, - для друзей - Ферджи. А теперь, уважаемый, пейте свой глинтвейн и позвольте нам самим рассказывать нашу историю. Кот внимательно осмотрел комнату и проурчал: - Декорации могли бы быть и получше, но ничего не поделаешь, будем пользоваться тем, что есть. Кстати, я слышу странный шум. Что ж, любая компания лучше одиночества. С этими словами, издав боевой мяв, Фердинанд отважно бросился в темноту.
Caterina Sforza: Снежная королева летела над Римом, и холодный зимний ветер гнал вперед ее волшебную повозку, запряженную тройкой белых лошадей. - И уносит меня, и уносит меня, в звенящую снежную даль, - напевала она заклинание, и метель свистела все сильнее, заметая улицы Вечного города. – Три белых коня, эх три белых коня Декабрь, Январь и Февраль! Снежная Королева не очень-то любила Рим, предпочитая проводить зимние месяцы в своем Форли ледяном дворце на краю света. Но дела есть дела, и монна Снежная Королева хозяйничала на пустынных улицах, подмораживая Тибр, заглядывая в окна, бросая в редких прохожих снежинками и обливая льдом каменную мостовую улиц – авось кто упадет. Сделав круг над одним неприметным, роскошным палаццо, Снежная Королева, задержалась на минуточку у одного одиноко светящегося окошечка, от чего окошечко покрылось морозным узором, у стоящей под окном статуи Геркулеса, разрывающего пасть льву, треснул от холода хвост. В тепло натопленной комнате, у весело горящего очага, нежно взявшись за руки, сидели братец и сестрица. Загадочно улыбнувшись, она протянула руку и тихонечко постучала в окно три раза…
Giovanni Sforza: И какие ветры занесли сюда Аркада? Это вовсе не похоже на его родной север. А тут... город какой-то странный.... дома... дворцы... Вон какой палаццо перед ним! Он бежал, и сильные рога задевали тучи-облака... Стоп! О оленьи Боги! Кажется, вместе с облаками они задели ещё кое-что... Или кое-кого... Странно, он и подпрыгнул-то совсем невысоко... Сначала его ушей достигла отборная лошадиная брань. Три белых коня бросились врассыпную в три стороны света, и Аркад увидел одинокую карету, в которой сидела ледяная красавица. Красавица, как завороженная, смотрела в окно этого палаццо, возле которого Аркад так неловко размахался рогами... - Прошу прощения, госпожа, - северный олень подошел поближе и три раза приветственно стукнул копытом. - Кажется, я немножко напугал ваших лошадей...
Джованни Борджиа: Боевой мяв рыжего кота потихоньку затих и перешел в негромкое урчание. Он остановился у неплотно закрытой двери - вот и сквозняк - и заглянул щелку. Мурррррр; в комнате, натопленной куда лучше пустого и холодного зала, тесно прижавшись друг к другу, сидела совсем еще молоденькие юноша и девушка. Ферджи просунул мордочку вперед - несмазываемая веками дверь громко заскрипела - и изящно, как это умеют представители кошачьих, проскользнул внутрь. Самое интересное, если исключить кувшинчик со сливками, происходило за окном.
Рамиро де Лорка: В сей холодный зимний вечер один усталый путник, где только не скитавшийся, продолжал свои утомительные странствия в надежде найти в этом мрачном городе какое-нибудь уютное местечко, где он мог бы погреться, слямзить чего-нибудь вкусненького и переждать лютый мороз. Этим загадочным странником, да будет известно читателю, являлся ослик. В эту мучительную для него минуту вид у него был жалкий. Щуплый, с засыпанной снегом серой шерстью, с замерзшим, как сосулька, висячим хвостом с черной кисточкой, с торчащими кверху ушами, которыми ему было больно даже пошевелить, и с большими, гулко стучащими друг о друга зубами. Имя наш герой не носил, хотя прозвищ имел много. Поскольку он много путешествовал и, как мы уже сказали, где только не бывал, он везде имел сменяющие друг друга клички. В Испании его прозвали Пиньятой, в Англии - Данки, а один достопочтенный французский монах в свое время нарек его Панургом. От последнего ослик вскоре сбежал, ибо сей достопочтенный, повторяем мы, монах имел обыкновение дубасить его. И вот, сам не зная, какая нелегкая его сюда в итоге занесла, серый путник оказался в Вечном городе. Предоставим нашему читателю звать его категорично, просто и со вкусом - Осел. В это самое время тихий стук его копыт по мостовой и лязг его острых зубов отчетливо слышался сквозь шум метели. Понуро бредя по улицам, трясясь от холода и насвистывая себе под нос "Strangers in the night" (этой песне он выучился у американского капитана одного судна, пока был в клетке на палубе оного, плывшего через Тихий Океан), Осел внезапно остановился среди высоких домов. Его большие круглые глаза выпячивались от удивления, а на пухлых заиндевевших губах застыло любопытство. Невдалеке от него находилось роскошное палаццо, возле которого стояла ослепительно белая карета, в которой сидела такая же ослепительно белая красавица. А возле нее вертелся какой-то олень. «Очевидно, он знает город и сможет подсказать мне, где можно будет переночевать», - подумал Осел, «А заодно и поесть. И попить». Обрадованный этой мыслью, он даже попробовал пошевелить хвостом, но не смог, поскольку тот начисто был приморожен к его заду. Ковыляя со скоростью вышколенных мулов, Осел подобрался к Аркаду. - Привет, дружище! - громко прокричал ему почти в самое ухо Осел, заморгав и расплывшись в приветливой улыбке до самых ушей, - Не подскажешь, где здесь можно приютиться усталому путнику?
Плутон: А в это время на самой окраине Вечного Города редкие поздние прохожие недоуменно пялились на некое бревенчатое строение на двух сваях. Никто не знал, откуда оно здесь взялось и что из себя представляет, но когда особо любопытный чудак попытался заглянуть в крохотное оконце, он был атакован гигантским агрессивным вороном и позорно бежал. Избушка на курьих ножках смущенно перебирала лапами: она тоже не знала, каким ветром ее занесло в земли чужедальние, неведомые. Зато хозяйка избушки была в настроении бодром и приподнятом. Про Рим она слышала от своего спутника, ученого ворона Кондрата. И теперь готовилась покорять Вечный Город. Баба-яга крутилась перед треснувшим, засиженным мухами зеркалом и тягуче, протяжно напевала: Хороша я, хороша, Да плохо я одета, Никто замуж не берет Девушку за это... Вообще-то замуж ее не брали по другим причинам. Но любой, кто осмелился бы намекнуть на это, немедленно отправился бы квакать на болото. - А и наряжусь же я, раскрасавица, - всё тем же завывающим голосом перешла Яга на прозу, - в бархат, в атлас, в парчу златотканную! Ей и впрямь не помешало бы приодеться. В своей засаленной кацавейке старуха походила на тюк с тряпьем, приготовленный для старьевщика. Бабка обвела глазами тесную захламленную горницу и запричитала: - Ой, избушка ты моя на курьих ноженьках, на кого ж я тебя покидаю? Буду жить во дворце высоком, в палатах каменных, а тебя кто приберет да приветит? Снаружи раздалось возмущенное: "Ко-ко-ко-о-о!" Негодование избушки можно было понять: не Яге бы упоминать про приборку! Как хозяйку ее ценили только пауки. (Впрочем, надо отдать старухе должное: пауков она разводила специально, для разных зелий.) Яга сунулась в печь, загремела заслонкой и немытыми чугунками. Тут же вернулась к зеркалу и измазанными сажей пальцами старательно подкрасила брови: - Ух, стану сейчас красавица - стой, солнце, исчезни, луна! - Стар-рая ур-родина! - донеслось от распахнутого оконца. Яга подхватила валявшийся на полу башмак и запустила им в окно. Ворон Кондрат, птица опытная и бывалая, от башмака увернулся и вновь каркнул: - Стр-рахолюдина! Он ожидал чего-нибудь поувесистее башмака, но из избушки донеслось: - Ой, твоя правда! Молодая-то я покрасивше была... Самокритика была для Яги делом настолько необычным, что ворон разинул клюв. В избе раздался грохот, стукнула крышка сундука - и на крыльцо выскочила Яга с глиняным кувшинчиком в руках: - Вот! Живая вода! На смертный час берегла. Думала, как помирать буду, так водичка с меня триста лет смоет, поживу еще! Да уж больно хочется заграницу эту самую удивить красой своей несказанной. А ну, Кондрат, держи кувшин, поливай мне на руки! Ворон безропотно подхватил кувшин когтями за ручку и, взмахивая крыльями, завис перед крыльцом. Тонкая струйка потекла в бабкины ладони. Старуха умылась (видно было, что эта процедура не слишком для нее привычна) и скомандовала: - Зеркало! Ворон уронил опустевший кувшинчик, метнулся в окно и вернулся с зеркалом в когтях. Яга вгляделась в мутное стекло и завыла: - Вы-ыдохла-ась!.. Усилием воли прекратила истерику и вновь устремила в зеркало пронзительный взгляд. Живая вода и впрямь за годы выдохлась - но не до конца. Кое-какие перемены с бабкой все же произошли. Распрямилась согнутая вдвое спина. Волосы из грязно-сивых стали темными и более густыми. Клочковатые брови приняли более пристойный вид, число морщин резко уменьшилось, исчезли бурые пятна на щеках. Из зеркала на Ягу смотрела неопределенного возраста бабенка, бойкая и разбитная. Ивана-царевича такая не соблазнит, а Соловья-разбойника - запросто! - Ладно, - решила старуха, - триста не триста, а сто годочков я сбросила. И хватит с них, с этих королевичей заморских!
Giovanni Sforza: Аркад сделал несколько шагов в сторону, с недоумением взирая на это непонятное животное, которое невесть откуда появилось, заорало ему в ухо, да еще и обозвало "дружище". Какое такое дружище, если он его вообще впервые в жизни видит? - Прошу прощения, - Аркад и ему стукнул копытом. - Но я вас не знаю. И сам я не местный. Поэтому сам ищу приюта. Посчитав, что был достоточно вежлив с этим говорливым созданием, Аркад вернулся свои вниманием к красавице, лошади которой столь неосмотрительно оказались вблизи его рогов. - Госпожа... монна, - поправился он, - так обращались к женщине в этом странном городе, он сам слышал, - ваши лошади, кажется, имели неосторожность, - Аркад хотел сказать «наглость», но врожденная деликатность не позволила ему воспользоваться столь прямым выражением, - оставить вас без возможности передвижения. Но к вашим услугам северный олень, гнедой масти, с ветвистыми рогами и… Аркад присмотрелся. Показалось ему, или же эту ледяную красавицу он уже встречал в своей оленьей жизни?
Даниэла Воробышек: Маленькая разбойница, которой совершенно было нечего делать, гуляла по ночному городу в надежде на какой-нибудь маленький, да удаленький разбой. Мало ли, зазевается кто, или по ночной улице пойдет в не совсем трезвом состоянии - вот тут-то ее ножичек и пригодится! Чирк-чирк - и ты уже на небесах! А богатства - у разбойницы в сумочке. Нет, не везло нынче ночью маленькой разбойнице на разбой. Ни путника одинокого, ни француза какого, ни принца, ни принцессы, ни даже служанки не повстречала! Куда же девушке податься? Где поесть-попить, кого ограбить? Правда, вон какие-то люди! Стоят, рассматривают чего-то... интересно, и что они там так внимательно изучают? Маленькая разбойница подошла поближе, предварительно вынув ножик из голенища своего сапога и нащупав сюрикены, спрятанные у нее в рукавах. Это сметроносное оружие подарила ей одна заморская дева по имени Юси Рем, забредшая с далеких-далеких островов. Дева научила маленькую разбойницу в совершенстве владеть этими ничем на первый взгляд не примечательными звездочками, а также обучила ее различным боевым искусствам, в том числе и поражению противника взглядом. Однако эти люди стояли здесь совершенно без намерения быть ограбленными. Они пялились на странное сооружение на двух вроде как птичьих ногах. Вот так чудо! Маленькая разбойница никогда ничего подобного не видела. Это стоило всех ограблений и краж на сегодня! Она подкралась поближе, ухватилась за край бревна... несколько ловких сальто, переворотов и кульбитов - и юная акробатка оказалась возле окна. Зацепившись за выступы ногами, разбойница наклонилась и повисла вниз головой, заглядывая в окно и одновременно пытаясь разобрать доносившиеся изнутри звуки...
Плутон: - Человечьим духом пахнет, - озабоченно бормотнула чуткая Яга и шагнула к окну. Но ее остерег Кондрат: - Р-ребенок! Это меняло дело. Дети, должным образом усаженные на лопату и отправленные в печь, - изысканное лакомство. Главное - не спугнуть добычу! - Дитятко, - заворковала Яга, - как тебя зовут, Аленушка али Иванушка? Заходи, ягодка, заходи! Я тебя накормлю, напою, на лопате покатаю... "Дитятко" шустро, как ящерка, скользнуло в окно. Яга пригляделась - и сплюнула. - А, это ты, - сказала она прежним, скрипучим, несмазанным голосом. - Откуда взялось, горе горькое? Настоящего имени этой девчонки, дочки старой разбойничьей атаманши, Яга не знала. В шайке ее все называли исключительно горем горьким - особенно когда она затевала с разбойниками игру в "лошадки" или "Вильгельма Телля". Да леший с ним, с именем! Главное, что есть девчонку было нельзя. Старая атаманша, ее мамаша, приходилась Яге внучатой племянницей и характер имела семейный, незаурядный. За свое дитятко могла устроить двоюродной бабке несколько незабываемых минут...
Джованни Борджиа: Со стороны картинка казалось такой мирной. Казалось бы, что такого необычного? Юноша и девушка сидят рядом и просто смотрят в окно. Да, так оно и было, но только если смотреть со спины. Выражение лиц парочки было далеко от безмятежности. Молодой человек, пребывавший в том счастливом возрасте, когда можно выглядеть и на двадцать пять, и на семнадцать (последнее ближе к истине), бледный, как полотно, отчаянно моргал, надеясь, что таким образом видение исчезнет. - Это только сон, - с уверенностью, которую совсем не ощущал, выпалил он и с силой ущипнул себя за ухо. - Ой! - вскрикнул он и севшим голосом произнес. - Похоже, это не сон. Он покосился на бледное лицо глядящей на них из окна женщины и, стараясь выглядеть взрослым и рассудительным, продолжил: - Не волнуйся, Герда. Ничего страшного! Подумаешь, мы вдруг очутились в этом комнате - так здесь теплее, чем в доме у бабушки, - и без того взъерошенные волосы встали дыбом. - А эта женщина... - он еще раз покосился в сторону незнакомки. - Я сейчас подойду поближе и все получше рассмотрю, за этими морозными разводами ничего толком не видно. Кай - пора уже представить юношу - решительно встал со стула и, сделав несколько размашистых шагов, прильнул лицом к стеклу. - Матерь Божья! (изменено цензурой) - только и смог вымолвить он. - Герда! Иди сюда!!! Тут такое твориться! Какие-то звери... О том, что красивая незнакомка просто висела в воздухе, юноша предпочел умолчать. Вдруг у него оптический обман зрения.
Caterina Sforza: Вот за что не любила Снежная Королева большие города, так это за то, что стоит тебе остановиться у одного окошка, так рядом сразу наберется толпа любопытствующих, а через пять минут кто-нибудь особенно предприимчивый придумает торговать горячими пирожками. Не успела она выманить мальчишку из дома, как ее лошадей разогнал какой-то говорящий олень. Рогатый и гнедой масти. Ну, если рога в Риме были делом обычным, то дар речи у этого гордого жителя вольного леса пробудил у дамы чисто женское любопытство. Ей даже пришло в голову, что было бы неплохо захватить это существо с собой в ледяной замок, чтобы было с кем поговорить за бокалом охлажденного вина. - Как любезно с вашей стороны предложить мне помощь, - холодно улыбнулась оленю Снежная Королева и от этой улыбки на его рогах появились серебристые щеточки инея. – Я живу недалеко и если вы согласитесь меня проводить – буду очень вам признательна! Я только захвачу с собой мальчика, который живет в этом доме, он хотел посмотреть одну редкую книгу из моей библиотеки: «Возлюби сестру свою, советы профессионалов». Посмотрев в окно, Снежная Королева недовольно нахмурилась. Увидев ее, юноша выругался по Божьей матери. Слов она, конечно, не слышала, но мимика у юнца была самая благочестивая. - Интересно, кто его воспитывал, скажите, пожалуйста, - пробормотала она. – Ну ничего, теперь я займусь его воспитанием!
Giovanni Sforza: Олень привычным движением стряхнул с рогов иней и... Ну конечно! Его усталые глаза его не обманули. Это была она! Снежная королева! Аркад часто выполнял роль курьера, доставляя в ледяной замок замороженные продукты от разных поставщиков, пару раз привозил ей людей на перевоспитание, которых ловили разбойники. Но почему она его не узнает? Совсем изжарилась, что ли? - С удовольствием помогу вам, монна, Ваше Величество. Он опустил слова о лошадином уме, которые вертелись в его голове. А в памяти у него всплыл один старый знакомый... пегий пони с каким-то странным именем. Аркад помнил, как этот пони все норовил почитать стихи собственного сочинения одной вороной кобылке. Большей глупости эти лошади и придумать не могут! Одно слово - кони. - Разве вы не узнаете меня, Ваше Величество? Я Аркад, северный олень. Я бывал в вашем ледяном замке, привозил вам мороженое и замороженные фрукты в новых морозильных мешках, разработанных компанией ... *воздержимся от рекламы* - Аркад решил, что неплохо бы напомнить о себе. Все же он здесь один, в незнакомом городе... Он отпихнул боком разговорчивого осла, так напоминавшего ему своим видом лошадь, и поклонился Снежной королеве. Правда, снова не рассчитал длину своих рогов. На этот раз рога ударили по окну, и стекло со звоном разбилось, а осколки полетели в разные стороны...
Джованни Борджиа: Ничто кошачье Фердинанду не было чуждо; воспользовавшись тем, что внимание парочки отвлечено, он юркнул к столу и схватил вожделенный кувшинчик. Рррр-мяу, какие густые, какие вкусные сливки! Рыжая мордаха, рискуя застрять в узком горлышке, нырнула в восхитительно-жирную массу... Из глубины глиняной посуды послышалось довольное урчание. "Не знаю, что там за окном, но надеюсь, что кутерьма не уляжется. Хотя бы до той минуту пока я не полакомлюсть власть", - посмеиваясь, думал кот, опустошая содержимое кувшина. Щегольский ремень - исключительно для красоты, поддерживать ему было нечего - безжалостно сдавил бока, и Ферджи не без грусти поставил кувшин обратно на стол. Его мордашка вновь стала привычно-невинной - этот жалобный взгляд зеленых глаз, как часто ты выручал эту бестию! - и только оставшиеся на кончиках усов белые капли могли выдать рыжего гурмана. Он сыто облизнулся и, вспрыгнув на спинку освобожденного Каем стула - пожалуй, последний глоток был лишним, - лениво промурлыкал: - Доброй ночи вам, мадонна, мессер! Прохладно сегодня, не так ли?
Джоффре Борджиа: - Фея, фея, - дергал за рукав добрую Фею мальчик-паж. - Ну научите меня этому превращению! Я уже все перепробовал! И в свинью мышь превращается, и в собаку, и в даже в барана - а в лошадь никак не могу! Несчастный волшебник уже битый час мучился и страдал в попытках повторить трюк Феи с превращением мыши в лошадь. Он испробовал все заклинания, поменял несколько волшебных палочек, которые то и дело перекладывал из правой руки в левую и даже брал их то за один кончик, то за другой, что всеми учебниками по волшебству запрещалось категорически! Ну как это у Феи так красиво получалось - дотронулась палочкой до мыши, и - раз! - лошадь. - Ни на что я, наверное, не способный, - бедняга готов был уже расплакаться, только вовремя вспомнил, что волшебники не плачут. - Только шлейф за вами таскать... Предательская слезинка все же покатилась по щеке пажа, и он всхлипнул.
Джованни Борджиа: Если бы Кай был один, он бы бросился наутек, но в комнате была его названная сестра, а пасовать перед девчонкой - тьфу ты, пропасть, пора бы уже запомнить, пе-ред де-вуш-кой - несолидно. К тому же через покрытое изморозью стекло за ним наблюдала красивая женщина... Молодой человек искоса проследил, не отвлеклась ли незнакомка, и убедившись, что не отвлеклась, смело повернулся к коту. - Говорящий кот - это что-то новенькое, - он с нагловатым осмотрел рыжего, но при этом спрятал руки в карман - дрожь в руках могла выдасть, что все это напускное. Сейчас все внимание юноши было отвлечено на кота. Еще бы! Тот вскочил на спинку стула и, галантно сняв шляпу, представился: - Кот Фердинанд, к вашим услугам, - Ферджи то ли не услышал, то ли предпочел не услышать тона Кая, - а вас как зовут, мессер? И может вы представите меня вашей прекрасной монне? - испанский акцент стал еще сильнее. Теплым мартовским днем, когда окрыленные весной коты собирались на крыше - а чем еще заниматься? - Ферджи только посмеивался. К чему драть глотки, когда эта легкая неправильность неотразимо действовала на всех окрестных кошек? - Пожалуй, какао твоей бабушки обладает еще одним, доселе неизвестным, даром, - Кай сглотнул. - Или это были булочки с корицей? Он бы еще долго размышлял, перебирая все вкусности, которыми их пичкала бабушка Грета, но в эту минуту раздался звон разбитого стекла и один из осколков вонзился Каю прямо в шею. - Ой, - только и успел произнести он, как в комнату, приплясывая от радости, что есть кого заморозить, ворвался снежный вихрь.
Александр VI: - Это не шлейф, - устало вздохнул добрая Фея. - Это папская тиара! Ну ничего, не переживай, какие твои годы – еще всему научишься. И, кстати, не думай, будто я не знаю, для чего тебе лошади понадобились! Опять на скачках играешь, да? Ох, смотри у меня! Превращу в лягушку! Добрая Фея почесал колючий подбородок и задумчиво вгляделся в волшебный шар. Приспособление было магическим, а значит дурным до крайности, показывал только улицы Рима, либо мексиканские сериалы. Поколебавшись немного, Фея остановил свой выбор на улицах Рима. После просмотра сериалов ему почему-то хотелось текилы и замуж. - Ух, ты, погляди, а что это у нас все собрались у дома Кая и Герды Борджия? Снежная Королева – этой чего в Риме понадобилось? Рогатый олень, ну, он давно мечтает Герду в тундру увезти, да еще осел, и кот! Знаешь что, ученик, вот тебе шапка невидимка, сапоги скороходы, только не перепутай – шапка на голову, сапоги на ноги! Сбегай быстренько к дому Кая и Герды и разберись, чего там происходит, хорошо?
Caterina Sforza: Говорящий олень существенно облегчил задачу Снежной королеве, разбив своими рогами окно. Ледяной вихрь, ворвавшись в комнату, затушил ярко пытающее пламя очага, осыпал Кая и Герду звенящими снежинками. Вслед за вихрем в комнату влетела и сама Снежная Королева. - Мило тут у вас, - оценила она, оглядевшись вокруг. – Между прочим, за окном стоит целая толпа зверей-вуайеристов, вас это не смущает, дети? Обойдя вокруг Кая, раненого осколком стекла, Ее Ледяное Величество провела кончиком пальца по шее молодого человека, заморозив рану. - Вот так, и совсем не больно, правда? Оценивающе оглядев юного красавца, Снежная Королева напрямую предложила: - Послушай, милый мальчик, пойдем со мной, я тебе кое-что покажу!
Джованни Борджиа: - Эх, люди! - кот молнией соскочил со стула и надежно спрятался за его спинкой. - Было одно теплое помещение и то выхолодили! - прошипел он и, дождавшись, чтобы хоровод осколков закончил свои игрища, осторожно выглянул из-за своего убежища. - Мадонна, если вы будете так любезны и останетесь с нами, я лично заткну окно периною. Сейчас здесь немного прохладно, но жаркий огонь камина быстро прогреет эту комнату, - церемонно обратился он к Снежной королеве. Теперь, когда опасность пораниться миновала - ладно бы от шпаги врага, а тут от какой-то стекляшки! - он вновь обрел манеры испанского идальго. Общее впечатление немного портила примерзшая на самом кончике уса капелька сливок... Ферджи лихо сбил ее мягкой лапкой и вновь изобразил низкий поклон.
Джованни Борджиа: Кай сделал вид, что понял, кто такие эти звери со странным названием. Он неуверенно улыбнулся; как было просто рисоваться умудренным жизнью человеком перед названной сестрой, но сейчас, в присутствии незнакомки, он вдруг почувствовал себя мальчишкой. - Благодарю вас, - он прижал руку к тому месту, откуда еще торчал осколок, - так гораздо лучше. От пронизывающего ветра у него застучали зубы, Кай с завистью посмотрел на кота - он-то в шубе, и с сочувствием на Герду - ей явно было еще холоднее, чем ему. Тоненькое платьишко вряд ли могло надежно скрыть от непогоды, и девушка, поеживаясь, обхватила себя руками за плечи. - Я не могу без Герды, - не без сожаления произнес он, но, кинув взгляд на названную сестру, сказал уже тверже. - Никак не могу! - он принял независимый вид, но не удержался с любопытством спросил. - А что вы хотите мне показать? Фердинанд негромко фыркнул и, демонстративно потянувшись, запрыгнул на руки замерзшей Герде.
Даниэла Воробышек: Окраина Рима, избушка на курьих ножках. - О! Какая встреча! Это ты, что ли, бабка? Каким судьбами, Ягуня? - обрадовалась маленькая разбойница. - Ну и домище ты себе отгрохала! Дом и карета? Объединенная модель, да? Ну ты даешь, бабанька! Разбойница дружески хлопнула свою скольки-то-там-юродную бабушку по плечу и расхохоталась. - А я-то думала, ты в лесах дремучих прозябаешь! Ты чего в Риме забыла, а? Небось всех детей в своей округе слопала уже? Маленькая разбойница обошла вокруг, то и дело спотыкаясь о сундуки, оглядела избушку, печку, оценила обстановку. Захламлено, неприбрано... Старый знакомый Кондрат восседал в углу. Девчонка подмигнула черной птице и повернулась к Бабе Яге: - Слушай, бабонька, а ты какая-то не такая... - разбойница склонила голову набок и внимательно оглядела Ягу. - Чего это с тобой?
полная версия страницы